Психотерапия, конечно, не всегда может дать, во всяком случае быстро, положительный эффект. Иногда психотерапевту приходится считаться с положением, что «время лечит». Но следует иметь в виду, что время лечит не само по себе, а главным образом через то, чем оно заполнено. Жизнь больного с психогенным заболеванием может в одних условиях повседневно закреплять болезненные явления, в других — лечить.

Психотерапевт, будучи вынужден прервать лечение до окончания излечения такого больного, должен стремиться достигнуть хотя бы такого состояния больного, при котором его последующая жизнь, его отношения со средой, его труд и т. п. смогут в дальнейшем тормозить болезненные явления, а не закреплять их, находя для этого опору в здоровых побуждениях больного, в том, что было заложено психотерапией. Если не удалось больного вылечить, то надо помочь ему построить такую жизнь, которая будет его неизбежно лечить в дальнейшем, будет предохранять от рецидива, если он ушел в хорошем состоянии.

Как психотерапевты, так и врачи других специальностей, которым приходится направлять своих больных к психотерапевту, должны добиваться правильного понимания больным значения различных сторон психотерапии.

Для большинства больных при правильном применении психотерапии характерно нарастающее доверие к лечению, нарастание авторитета врача н самого эффекта лечения. Конечно, если врач допускает существенные ошибки в процессе лечения, если он недостаточно разобрался в причинах болезни или обещал больному такой успех лечения, которого явно не удастся достичь, если он разочаровывает больного почему-либо своим поведением, например невнимательностью или, наоборот, чрезмерным потворством, и т. д., изменение отношения больного к лечению в противоположном направлении вполне понятно. Так же оно понятно, если неблагоприятно для больного складываются его личные обстоятельства.

Но бывает и так, что отношение больного к лечению резко меняется без достаточных оснований. Особенно часто приходится наблюдать такие колебания, как будто совершенно не обоснованные или обоснованные явно патологическими мотивами и движением процесса болезни, у больных шизофренией. Недостаточность и неоправданность этих мотивов в той или иной мере наблюдаются у многих психопатов. Психопаты нередко обнаруживают особенно выраженную тенденцию к перемене врача, чаще всего необоснованно теряющего в их глазах свой авторитет.

Психотерапевт никогда не должен стремиться к легкому успеху больного, который не выдержит проверки временем, к показному эффекту в ущерб прочности достигаемых результатов. Он не должен также переоценивать значение успехов в лечении, когда еще не обеспечена их прочность. Конечно, как и при всяком лечении, правильность построения психотерапии, пользу этого метода проверяют динамикой терапевтического эффекта. Обычно положительный эффект, хотя бы в малой мере, проявляется уже скоро после начала лечения. К этому и должен стремиться врач. Отсутствие успеха на первом этапе лечения заставляет задуматься о правильности избранного пути.

Нельзя не учесть, что длительное отсутствие терапевтического эффекта разочаровывает больного и может уменьшить вследствие возникновения недоверия к применяемому методу или к врачу вероятность дальнейшего успеха. Основные задачи психотерапии требуют длительной работы, но желательно добиваться частичного улучшения самочувствия больного и устранения отдельных патологических явлений вскоре после начала лечения. И это, мы полагаем, полностью относится к врачам и других специальностей. Частичный успех лечения нередко явно повышает влияние врача, обусловливает сознательное следование больного его указаниям. Неправильно иногда недооценивают значение так называемого «симптоматического лечения» как стадии патогенетически обоснованного радикального, лечения.