Пастер — великий гуманист — не мог сразу решиться перенести результат своих экспериментов с животных на человека. Хотя многое уже было изучено, но все ли до конца было ясным? Все ли в эксперименте было предусмотрено? Надо сказать, что даже его верные ученики, Ру и Шамберлан, отказались на этом этапе экспериментов переходить к вакцинации людей, считая ее преждевременной.

Наконец, с помощью и при моральной поддержке Транше и других парижских врачей и ученых Пастер решается на прививки человеку. Большую роль здесь сыграл случай с 9-летним мальчиком Жозефом Мейстером, укушенным бешеной собакой. Обезумевшая от страха за жизнь ребенка мать умоляла Пастера сделать прививки ее сыну. День б июля 1885 г. вошел в историю науки и, в частности, в историю пастеровских прививок против бешенства как знаменательная дата. В этот день Пастер начал делать прививки людям, и первым его пациентом был Жозеф Мейстер. Этот ребенок, — писал Луи Пастер,- был повален собакой на землю и получил много ран от укусов на руке, на голенях, на бедрах; некоторые из них были настолько глубокие, что мешали ему ходить… Смерть этого ребенка представлялась неизбежной, и я решился, не без сильных и мучительных сомнений, как легко себе представить, испытать на Мей-стере метод, который мне всегда удавался на собаках.

Вторым пациентом Пастера стал 15-летний пастух Жюпиль. Курс прививок спас жизнь и этому юноше, жестоко искусанному бешеным волком. Весть о спасении Мейстера и Жюпиля быстро разнеслась по всему миру. Из разных стран в Париж к Пастеру стали съезжаться искусанные бешеными животными люди. Начались массовые прививки. Жизнь сотен людей уже была спасена. Франция ликовала. Пастер стал ее национальным героем. Но время шло, а с ним приходили страшные вести о заболевании бешенством и смерти некоторых пациентов, которым были сделаны прививки.

Еще в начале прививок находились скептики даже среди ученых и врачей, но когда стали приходить вести о смертельных исходах, кампания против Пастера из стен академий и медицинских учреждений проникла в прессу. Началась травля старого ученого. Его называли шарлатаном, виновником смерти людей, утверждали, что прививки не только бесполезны, но и опасны.

Надо сказать, что теоретические основы пастеровской идеи оказались правильными, и жизнь в дальнейшем это подтвердила. Но для большинства врачей того времени в идее пастеровских прививок многое было непонятным. Как можно вакцинировать укушенных людей, — говорили они, — ведь укушенные уже заражены бешенством! Все то, что до сих пор было известно о прививках, например, против оспы или сибирской язвы, противоречило новым пастеровским утверждениям в отношении предупреждения бешенства. Ведь против оспы вакцинируют здоровых, незараженных людей, так же как и против сибирской язвы вакцинируют незараженных животных!

Новизна, а отсюда и непонятность идеи Пастера лишь увеличивали недоверие и нападки на ученого и его метод. Гениальная мысль Луи Пастера восторжествовала лишь позднее, пройдя через страдания и суровую проверку его метода самой жизнью.

Почему же все-таки возможно вакцинировать укушенных людей при наличии возбудителей в их организме? А суть заключается в следующем: чтобы возникло бешенство, возбудитель из места укуса — раны — должен проникнуть в клетки центральной нервной системы — головной и спинной мозг. Этот долгий путь естественно требует и большого времени. Инкубационный период при бешенстве гораздо длиннее, чем при многих других заразных болезнях, и может длиться несколько недель и даже месяцев.

Именно это и имел в виду Пастер, когда создавал теоретические основы своего метода. Да, рассуждал Пастер, в организме укушенного уже есть возбудитель бешенства, но нашей задачей является воспользоваться счастливым обстоятельством- относительно длинной инкубацией, чтобы за это время успеть создать иммунитет искусственно. Надо, образно говоря, как бы перегнать развитие болезни в организме, мобилизовать его защитные силы, создать эту защиту, а в результате уничтожить микробов бешенства на пути к мозгу. В этом вся идея прививок против бешенства.

А как быть в случаях тяжелых укусов и особенно в шею, лицо, голову, когда инкубационный период намного короче? Ведь в таких случаях бешенство может возникнуть раньше. И именно эти случаи с ускоренным инкубационным периодом пока еще давали смертельные исходы.

Пастер, убежденный в своей правоте, не сдается. Он мужественно борется и ищет новых путей, смело идет на учащение прививок, применяет метод интенсивной вакцинации. Он делает не одну прививку в день, а две, три, не используя даже мозг многодневной сушки. Результаты быстро сказались, смертность среди больных, которым проводили прививки, резко снизилась, не все же еще оставалась. Нападки врагов и травля Пастера не прекращались, становились еще ожесточеннее. Но все более и более ясными становились и причины неудач.

Совершенно очевидно уже было, что, например, после укуса следует как можно раньше начинать прививки. Промедление здесь смерти подобно! Это элементарное требование, такое ясное теперь, в свое время требовало объяснений и доказательств.

К Пастеру в Париж стекались укушенные не только из Франции, но и из других стран. При тогдашних средствах сообщения несчастные обреченные люди тратили на переезд много дней и недель. Терялось драгоценное время, а с ним и надежда на спасение. Обвиняли же метод Пастера.