По нашему мнению, ошибочно изучать устойчивость эффекта лечения по одному симптому, подавленному лечением. Критерием непосредственного эффекта лечения, как и устойчивости его, должно быть общее состояние больного.

Приведем пример постепенно нарастающего эффекта психотерапии, в основном внушения в гипнотическом состоянии.

Больная К, 32 лет, медицинская сестра, вдова. Два года назад получила на фронте ранение руки с полным перерывом левого локтевого нерва. Несколько раз оперирована. Во время одной из операций внезапно возник страх: казалось, что сейчас умрет, остановится сердце. Весьма вероятно, что болевые раздражения левом руки главным образом и провоцировали неприятные ощущения в сердце с последующими страхами. Играло здесь роль, конечно, и влияние наркотиков. Затем этот страх стал повторяться. Теперь чаше бывают приступы безотчетного страха, по иногда они начинаются с экстрасистолы и позднее переходят в страх остановки сердца. При этом обычно резко ускоряется пульс. В прошлом больная мягкая, спокойная, несколько преувеличенно впечатлительная. Страхов до настоящего заболевания не было. Будучи на фронте, хорошо выполняла свой долг, не терялась в моменты опасности.

Первые беседы с больной не принесли улучшения. 26 апреля 1945 г. первый сеанс гипноза. Появляется страх перед лечением. Все же мы решаем продолжать попытки применения этого метода, одновременно много беседуя с больной, укрепляя наш с ней контакт. Проводим длительную беседу, в которой объясняем больной сущность гипнотического состояния, целесообразность и необходимость применения гипноза в ее лечении. 28 апреля пришла в кабинет, несколько волнуясь, легла по нашему предложению на диван. После обычного внушения наступило неглубокое гипнотическое состояние. По выходе из пего говорит, что сначала проверяла внушение, шевеля руками. Позднее уже не могла совершать каких-либо движений. Хотелось под влиянием внушения уснуть, но боялась, что перестанет меня слушать, и поэтому, по ее словам, не засыпала. 30 апреля больная лежит в палате, встречает меня особенно приветливо. Говорит, что после последнего внушения болела голова, но чувствовала себя спокойнее, чем обычно. 5 мая вначале отказывается от гипнотерапии — ей страшно. Мы ее убеждаем. Она успокаивается и после внушения глубоко дремлет. По пробуждении опять говорит, что не давала себе спать тревожась, что перестанет слышать меня. 8 мая, по наблюдениям ординатора, чувствует себя лучше. В дальнейшем больная под влиянием внушения постепенно стала погружаться в состояние достаточно глубокого гипноза. С каждым сеансом ее состояние улучшается.

У этой больной, как и у других больных с фобиями, постепенное нарастание эффекта терапии в значительной мере определяется нарастанием доверия к врачу, постепенным подавлением страха и некоторого недоверия к методу лечения.

Внушение, как мы уже отмечали, иногда реализуется не буквально, а в сходном, но более осуществимом для больного направлении, что имеет не только теоретическое, но и практическое значение.

В теоретическом плане это показывает, что воздействует не буквальный смысл слов внушающего, но и общая их направленность, тот общин смысл, который приобретают для больного слова внушения, и даже не сами по себе, а как звено всей системы отношений, yстановившихся между больным и врачом, всей системы лечения.

Но факты этого рода показывают также, что отдельные патологические явления, вместе образующие клиническое выражение болезни, выстраиваются в своеобразную иерархию по степени устранимости. Это приобретает большое значение для уточнения диагностики, в частности для разграничения органических и функциональных моментов в болезни, для выявления степени значимости отдельных патологических явлений для болезни в целом.