Только помогая больному активно и сознательно отнестись к действительности, к травмирующим его факторам, как и к тем обстоятельствам, положительное значение которых он недоучитывает, которыми напрасно в той или иной мере пренебрегает, мы можем помочь перестройке динамики нервных процессов.

Конечно, во взглядах Дежерина много ценного. Особенно следует отметить важность указаний на терапевтическую роль откровенности больного с врачом и высказываний об использовании в процессе психотерапевтического воздействия сохранившихся у больного стенических эмоций.

Близки к взглядам Дежерина и взгляды таких видных французских психиатров, как Клод и Леви-Ва- ленси. Эти авторы призывали психотерапевтов не столько убеждать, сколько привлекать к себе симпатии больных.

Все эти рекомендации не учитывали единой личности больного, неотделимости воздействия на разум от воздействия на эмоционально-волевую сферу.

И другие видные ученые-медики за рубежом в какой-то мере осознавали слабые стороны концепции Дюбуа и пытались его критиковать.

Оппенгейм, крупнейший германский невропатолог, горячо рекомендовавший применение психотерапии и во многом сходившийся с Дюбуа, критически относился к пропагандируемому этим автором принципу исключительного обращения психотерапевта к разуму больного. В частности, Оппенгейм указывал, что при фобиях решающую роль играют не ложные идеи больного, а телесное, физическое состояние его, ненормальная возбудимость вазомоторных и висцеральных аппаратов: «Разве ему не известны лица, которые по своей интеллигентности, принципиальности и силе воли стоят выше среднего уровня и все же находятся во власти определенной фобии или навязчивой идеи?». Оппенгейм считал, что переубеждение, по Дюбуа, в таких случаях не всегда эффективно и при таких расстройствах больше приносит пользу отвлечение больного от гнетущих мыслей и чувств, а также медикаментозное лечение и физиотерапия.

Эта критика и в настоящее время представляет известный интерес. Но нельзя вместе с тем не видеть, что она ведется в целом с позиций, близких к позициям Дюбуа; и Оппенгейм отрывал разум от эмоций, психическое от физиологического. Ложная методология приводила его к недооценке возможностей психотерапии, п частности при лечении фобий и навязчивых неврозов.

Среди психотерапевтов, возражавших против интеллектуализма Дюбуа, назовем еще Марциновского. Марциновского нередко понимают как специалиста, лишенного своей концепции и приспособляющегося к концепции больного. Такое понимание позиций Марциновского основано на некоторых принятых без должной критики отдельных его высказываниях, ни в какой мере не характеризующих его подлинных взглядов. Эти высказывания, зовущие к примирению всего со всем, прямо проистекают из его мировоззрения, которое он стремился сделать в процессе лечения мировоззрением больного.